МАРТ

ОКТЯБРЬ

Мартовский номер журнала, собрала под своей обложкой опыты культурной альтернативы. В отделе прозы, это прежде всего опыты новых толкований отечественной истории.

В этом номере публикуется окончание нового романа Василия Аксенова «Редкие земли» ? произведения, в котором писатель вскрывает предысторию и причины краха капиталистического упоения 90-х годов, а также пытается оценить шансы выживания в России демократического проекта. По следам сюжетообразующих мотивов романа главный редактор журнала Ирина Барметова беседовала с автором. В интервью «Тамариский парк редких земель» Василий Аксенов рассказывает о преображении комсомола в альтернативную коммунистам «партию молодых», о потерянном поколении первых капиталистов новой России и о явлении, названном им «скрытнобольшевизмом».

Призрак «скрытнобольшевизма» смущает не только шестидесятника Аксенова, но и автора из ряда новых имен в литературе ? писателя Алексея Лукьянова. Видимо, мораль семидесятилетней советской басни, по мнению прозаиков, никак не усвоится нашим обществом, и возникает необходимость по-новому разжевать ее истины.
К примеру, ту, что в России две беды ? полезные ископаемые и тоталитарная державность. И два спасения ? дураки и дороги. Алексей Лукьянов переписывает историю ? на сей раз в шпаргалку. В повести «Карлики-великаны» отражен исторический опыт эпохальной величины и значимости ? тоталитарный двадцатый век. Но из этого опыта писатель делает выводы доступные и точные, как подсказки: остов нагуливает новую фантазийную плоть. Например, память об экстенсивной экономике предстает в виде утопического парового государства «островов Гулак», буквально переводящего свое ископаемое богатство в дым. Железный занавес от мира ? в образе угольного дыма, скрывшего за собой страну. Пропасть между народом и «царем», до которого при всяком строе «далеко», ? в членах Верховного совета, сбежавших от верноподданного населения ? на жительство в зарубежье.
Из копотной беды царство призваны выручить, как обычно, два дурака. Отправившихся по путаным дорогам нести свое вольное дурацкое слово и открывать мир по ту сторону дымового занавеса. «Карлики-великаны» ? название повести задает тон карнавальной оборотности грозного и смешного, великого и незначительного. Карнавальная вседозволенность позволяет героям с дурашливой легкостью выпутываться из любой западни, а нам ? прочитать эту повесть как сатирическую, но парадоксально добрую сказку.

Смеховое, альтернативное прочтение истории, возможно только для тех, кто знает предмет насмешки. Вот уже многие годы эксперты грозят творческой братии приходом нового поколения ? верящего в альтернативу, как в быль, потому как было ? они не знают. Такие читатели и зрители могут стать жертвой не только утонченной игры художника, но и грубейшей подтасовки пропагандиста. В рубрике «Там, где» журнал публикует статью Анны Самусенко «В патриоты я пойду, пусть меня научат» ? итог поездки автора в Старый Оскол на недавний фестиваль-конкурс «Быль. Российские фильмы ? о российской истории». Размышление о пропаганде патриотизма в современном отечественном кино, порожденное желанием найти компромисс между самой пропагандой и патриотизмом. Первая далека от профессионализма, а второй близок к ксенофобии. Что делать? Изучать собственную историю и снимать хорошие фильмы. Третьего не дано.

Раздел «Литературной критики» посвящен юбилею Беллы Ахмадулиной.
На это событие отзывается короткой прозой, мемуарной виньеткой «Поэзия, явленная в одном лице…» Андрей Битов. В этом очень личном тексте много не только слов признательности по отношению к Белле Ахатовне, но и слов любви к… Грузии, сыгравшей в судьбе поэта не последнюю роль: «Не востребованный в безмерной России мог обрести себя в маленькой Грузии ? она все еще хранила масштаб человека, уважая князей и крестьян, поэтов и сумасшедших…»

На вопрошания о потустороннем утолении печали мог бы ответить писатель Юрий Мамлеев. Его позицию в мартовском номере решается озвучить Роза Семыкина в статье «Кто есть я? Метафизическая антропология Юрия Мамлеева». Содержание статьи соответствует своему названию: действительно ? о метафизической антропологии Юрия Мамлеева. А еще ? о метафизическом реализме как таковом. С отсылками к западной готике и романтике, Эдгару По и Герману Гессе.
Если следовать логике Мамлеева, ответить на вопрос «Кто есть я?» можно легко: я ? это монстр, мертвец, упырь-психопат и любая иная форма отклонения от нормы, которая ограничивает космический потенциал человека, заставляя его быть «не Николаем Смирновым, например, не человеком даже, а вечной абсолютной реальностью, которая невыразима в терминах индивидуального бытия…».

Ну что ж, те, кого не вдохновляет растворение в альтернативном бытии незримого мира, могут обрести себя в устроении своих альтернативных миров ? уже на земле. Материалы двух авторских рубрик и еще один очерк в рубрике «Там, где» рассказывают о формировании альтернативных площадок ? в литературе, СМИ, изобразительном искусстве.

В рубрике «Здесь и сейчас» обзорная статья Марии Ремизовой «Они идут, они уже пришли…», посвящена старому явлению «молодой» литературы. Ремизова в очередной раз пытается разобраться ? на примере творчества Андрея Кузечкина, Михаила Дурненкова, Ильмиры Болотян, Дмитрия Фалеева и Марины Кошкиной, ? в чем же специфика этой литературы в сравнении с прочей, и даже дает советы молодым писателям! Ремизова искренне сетует на то, что из Кузечкина не получается Макаренко и Помяловского, а из повести Кошкиной ? «стоящего романа ? жесткого, современного, необходимого нашей литературе, как воздух». Хотя почему необходимый нашей литературе, как воздух, роман должен быть непременно жестким?

Точно так же, как для многих культуртрегеров сегодня неясно ? почему необходимый культурной жизни журнал должен быть непременно строгим? Образчик альтернативного культурного глянца анализирует в своей рубрике «Литературный соглядатай» Жанна Галиева. Ее очерк «Сопротивляться культурно» посвящен феномену киевского журнала культурного сопротивления «ШО», не имеющему аналогов на всем пространстве украинских (да и русских) масс-медиа.
Московская презентация номера журнала, посвященного Международному фестивалю поэзии «Киевские лавры», прошла зимой в салоне «Классики XXI века», что и стало информационным поводом для статьи.

Очерком «Галеристы в шоколаде» дебютирует на страницах журнала Мария Зеленова (рубрика «Там, где»). Автор пишет о десятке галерей актуального искусства, объединенных одним названием «Артстрелка» и расположенных на территории кондитерской фабрики «Красный Октябрь».
История и каждодневная практика этого необычного места. И, конечно же, его мифы: «…скромного вида молодой человек оказывается известным в галерейных кругах художником, а харизматичный обросший мужчина в телогрейке ? простым любопытствующим со стороны…».
А самое главное: любимые ириски никуда не делись, и по-прежнему дымят трубы старейшей московской фабрики!

И по-прежнему пишутся стихи, ими и завершается очередной анонс. В мартовском номере читайте подборку «Птицы» Владимира Гандельсмана и «Новые стихи» Андрея Грицмана. Вот один из «птичьих» портретов работы Гандельсмана, выполненный как раз в тонах Великого Поста:

Боже праведный, голубь смертельный,
ты болеешь собой у метро,
сизый, все ещё цельный.
Смерть, как это старо!

Ты глядишь на обшарпанный кузов
мимоезжего грузовика
и на гору арбузов.
Пить бы мякоть века.

Воздух. Жар. Жернова.
В этом белом каленье
изнутри тебе смерть столь нова,
сколь немыслимо в ней обновленье.

Или чувство твое
новизны так огромно,
чтоб принять Её в силу Её,
Боже горестный, голубь бездомный?

АПРЕЛЬ

ДРУЖБА НАРОДОВ

В разделе ПРОЗА И ПОЭЗИЯ читайте:

Роман Юлиу Эдлиса «Ждите ответа» (Набросок романа).
Фантастическая, отчасти даже мистическая история о самой что ни на есть реальной жизни сегодняшней России: банки, дефолты, думские комитеты, борьба за московскую недвижимость ? и загадочный особняк, в котором живут все колоритные персонажи, когда-либо за минувшие двести лет его населявшие? И все связано между собой.

Повесть Гела Чкванава «Гладиаторы».
Молодой тбилисский прозаик Гела Чканава родился и вырос в Сухуми. И о трагедии так называемых локальных конфликтов знает не понаслышке. Молодые, полные сил парни выслеживают реального, а не условного противника. Но врага ли?.. И гибнут ? всерьез. Но за что?

Далее в номере рассказы Алексея Торка «Джамшед Блистательный» и «Лухтак».
Алексей Торк псевдоним писателя Алишера Ниязова. Алишер родился в Таджикистане, работал в таджикских СМИ, был корреспондентом ИТАР-ТАСС в Киргизии, спецкором программы «Вместе» (канал ОРТ), корреспондентом РИА Новости в Киргизии и Казахстане. Его первые литературные публикации появились в прошлом году в журнале «Дружбе народов» (рассказ «Пенсия» и эссе «Полмиллиона снов о Бактрии»).

В апрельском номере читатели могут познакомиться с подборкой стихов Анны Бердичевской «Грузинский альбом», Елены Скульской «Возьми с собою день, и ночь, и утро. Возьми всю явь?» и Иоганнеса Бобровского. В апреле 2007 года в Германии отмечают 90 лет со дня рождения Иоганнеса Бобровского, немецкого поэта, чей яркий стиль повлиял на многих его современников. Его тема во многом определена его судьбой ? он был солдатом во Второй мировой войне и прошел по России, по тем местам, которые были ему самому близки и дороги, как человеку, воспитанному многонациональной культурой Балтийского ареала. Он родился в Тильзите. В его стихах оживает трагедия истории и культуры в их непредвиденном столкновении. Процитируем стихи последнего из авторов:

Пасха

Тьма еще там,
на холме, но сходят
прямо дороги, долины
близятся издалека, и с ветром
спускается их крик.

По-над лесом. Река
подступает. Березы
задевают стену, башни,
созвездье над куполом, позолота
на цепях поднимает крест.

Читайте в разделе ПУБЛИЦИСТИКА:

«Гражданская война низкой интенсивности», как сейчас принято именовать столкновения между шиитами и суннитами, может оказаться предвестием и началом религиозных войн высокой интенсивности, которые охватят всю обширную территорию между Средиземным морем и гималайскими предгорьями и даже выйдут за ее пределы, ? предрекает Юрий Каграманов в статье «Зеленый бык на зеленом поле». И вопрошает: «Что нас ждет ? возвращение в Средневековье или движение вперед по извилистому пути?»

Современная коммерческая литература ? такая же отрасль индустриального производства, как изготовление парфюмерии, туалетной бумаги и прочих товаров массового потребления. Очерк писателя Владимира Жукова «Записки литературного мулата» позволяет нам заглянуть в один из ее специализированных цехов, где производится литература по индивидуальным заказам.

В рубрике НАЦИЯ И МИР читайте:

Заметки Владимира Дегоева «Даешь кадры, которые решают все». Девиз «Кадры решают все!» ? отнюдь не партийно-советское изобретение. Это ? политическая прагматика и житейская мудрость, известные с тех пор, как первобытное человеческое стадо стало превращаться в общество. Правда, в истории не у всех, не всегда и не в надлежащей мере получалось реализовать эту логически простую установку. Когда совсем не получалось, возникали смуты, революции, другие катастрофы, нередко приводившие к исчезновению народов, государств, цивилизаций.
Однако само по себе понимание великой созидательной и социально-продуктивной роли «человека на своем месте» не утрачивалось людьми никогда. О роли человека в этом мире и ведет свою речь Владимир Дегоев.

Раздел журнала КРИТИКА знакомит читателя со статьей «Литературные журналы ? реальность и перспективы» (ПЕРЕДЕЛКИНСКИЕ ВСТРЕЧИ-2006).
Что такое сегодня литературный журнал: зеркало литпроцесса? клуб для интеллигенции? площадка для дебютов? школа литмастерства? Для кого издаются журналы ? для читателей или для авторов? Кто их читает? Как они уживаются с Интернетом? Сотрудничают или конкурируют с издательствами? Какова их роль в мультинациональном обществе? Обо всем этом шел разговор на традиционной встрече писателей из российских автономий и независимых государств ? бывших союзных республик, которые проводит в Переделкине журнал «Дружба народов».

Апрельский номер журнала в разделе СУДЕБ СКРЕЩЕНЬЕ представляет:

Статью ? воспоминание, под названием «С Андреем Тарковским» армянского актера Соса Саркисяна. Сос Саркисян ? один из ведущих армянских актеров театра и кино, народный артист СССР, известный широкой публике по фильмам «Треугольник», «Мы и наши горы», «Солярис», «Наапет», «Михайло Ломоносов», «Без семьи» и др. В течение многих лет публикует в прессе воспоминания о коллегах, их портреты, размышления об искусстве, составившие сборники «По эту сторону занавеса» и «Мы и наше». Напечатал также повесть «Пауза».

Также в рубрике статья Марии Михайловой «Пестрый узор звукового наряда» о прозаике, поэте и драматурге Иване Алексеевиче Новикове создателе дилогии «Пушкин в изгнании», в начале 1942 года эвакуированного в Грузию, где провел более шести месяцев. Итогом его пребывания на грузинской земле стала книга стихов и переводов, названная им по имени приютившего его города, ? «Тбилиси 1».

Журнал завершает рубрика ЭХО. Ведет раздел Лев Анненский со своими заметками «Донской прибой», где рассуждает о легендарном романе Михаила Шолохова «Тихий Дон».


ЗНАМЯ

Поэтесса Новелла Матвеева не нуждается в представлении. Стихи этой талантливой писательницы разных лет, составившие подборку «От гневной горечи…», открывают апрельский номер журнала «Знамени». Процитирем строки, исполненные лирического юмора, столь характерного для поэтики Н. Матвеевой:

А я не верю в злость кофейника
И что лицо у него грозное!
Хоть и настроен он решительно
И фыркает весьма внушительно.

Далее читайте в номере новый роман «Бухта Радости» Андрея Дмитриева, в котором он стремится дать предельно широкую панораму сегодняшнего дня России. Здесь интересен не столько сюжет, дорога на несостоявшийся пикник с мнимыми однокашниками, сколько люди и положения, надетые на его стержень, как на шампур (образ шашлыка центральный в романе). Герой, узнавший отца лишь по переписке покойных родителей, влюбленные подростки, девяностолетний охранник над каналармейцами и крутые охранники в камуфляже и масках наши современники, беженцы из Армении и Азербайджана, авантюристы-неудачники и пустоглазые агрессивные юнцы.

И вновь стихотворное творчество, читайте в журнале стихи Ольги Родионовой, объединенную в подборку, названную «не стреляй…», свидетельствуют о той степени освоения литературы, когда классические образы естественно вплетаются в ткань собственных произведений:

А на озере Чад королева гуляет одна,
точно ночь нежна.
Не молитву бормочут ее уста ?
Королева считает до ста
И на каждой сотне проходит век ?
Анно Домини, человек.

Далее журнал знакомит читателя с новым рассказом Евгения Касимова «Парикмахер Яша». Главный герой повествования, весь израненный фронтовой разведчик, принципиально не хочет опровергать сложившиеся вокруг него легенды о тыловом прошлом, приправленные антисемитизмом: «не надевает боевых орденов, скрывает от посторонних глаз шрамы, оставленные войной…»

Поэт Сергей Шестаков представлен в апрельском номере подборкой «Одинокий свет». Его стихи предназначены для сосредоточенного медитативного бормотанья:

зеленые зеленые глаза
в них даже смерть морозный изумруд
когда они как бы немного за 
горизонт посмотрят и замрут…

Далее читайте в журнале цикл маленьких рассказов Натальи Рубановой «Короткометражные чувства». Он преисполнен иронии: «героини не столько страдают, сколько пострадывают обязательными для своего юного возраста смятениями, мыслями о самоубийстве, не поддающимися реализации по причине исключительно эстетической, т.к. вид трупа важнее причины суицида».

Стихами Александры Петровой, присланными из Рима завершаются поэтические страницы апрельского номера, тем уместнее их концовка:

В многоречье бегущей строки
без крыла, без пера
я тебя отпускаю, сестра.

В апрельском номере вы можете ознакомиться с документальным отрывком из романа Ирины Муравьевой «Любовь фрау Кигель». «Всего прочнее на земле ? печаль» посвящен последним годам жизни Георгия Владимова и потому помещен под рубрикой «Non fiction».

О том, как жилось на белом свете чиновникам из аппарата ЦК КПСС, рассказывает в своих аналитических мемуарах «Вознесенные на Олимп», опубликованных в разделе «Непрошедшее», профессор Евгений Бажанов ? бывший дипломат, сотрудник Отдела ЦК, ответственного за построение коммунизма в соцлагере.

В разделе «Публицистика» печатается статья Владислава Галецкого «Россия в контексте вызовов демографической глобализации».

Под рубрикой «Нестоличная Россия» опубликована статья Владимира Козлова «С простором за спиной» о проблемах заброшенного вымирающего пространства. Заново освоить его можно, как представляется автору, освободив предприимчивых людей от крепостнической зависимости от городской, в первую очередь московской, прописки.

Раздел «Критика» представлен статьей «Философия негативизма», где Светлана Шишкова-Шипунова размышляет о романе Максима Кантора «Учебник рисования».

О наследии художника-самоучки священника Валентина Юшкевича читайте в эссе «Здравствуйте, господин буйвол», опубликованном под рубрикой «Человек в пейзаже» рассказывает писатель и живописец Юрий Петкевич.

В разделе журнала «Форум» печатается письмо Инны Лиснянской Наталье Ивановой «Чего хочет ?простой читатель?» ? отзыв на статью «Ultra-fiction, или Фантастические возможности русской словесности» («Знамя», 2006, N 11).

В апрельском разделе «Наблюдателе» Дарья Маркова рецензирует книгу Евгения Попова «Опера нищих»; «Собрание произведений в 2 томах» Леонида Аронзона рекомендует читателю Гавриил Заполянский; Ольга Бугославская размышляет над книгами Михаила Барщевского «Автор» и Ирины Хакамады «Sex в большой политике»; труд Егора Гайдара «Гибель империи: Уроки для современной России» стала предметом анализа для Олега Мороза; сборник статей, выступлений, интервью Александра Шаравина «Родина и свобода!» привлек внимание Федора Шелова-Коведяева.

В своей персональной рубрике «Арахна» о конкурсах сетевой литературы рассуждает Мария Галина. Александр Агеев в своем разделе «Предъявите контекст» сосредоточил внимание на статье Виктора Тополянского «Год 1921-й: покарание голодом» («Континент», N 130).

А в заключение апрельского номера ? рубрика «Ни дня без книги» Анны Кузнецовой.


НОВЫЙ МИР

В разделе ПРОЗА:

Роман Анатолия Азольского «Посторонний».
70-е годы, герой романа, «молодой» ? по мерках тех лет ? писатель с достаточно причудливо сложившейся личной жизнью. Отец-одиночка, сдавшей дочку в деревню родителям своей бывшей, стремительно пронесшейся через его жизнь, жены. В поисках заработка берется за написание романа для самой вольнодумной в тогдашнем издательском официозе серии «Жизнь пламенных революционеров» («Политиздат»), и неожиданно для себя втягивается в работу, выкладывается в книге полностью как писатель и как мыслитель. Книга, естественно, получается «непроходимой» и ставит героя в сложные отношения и с властями, и с самим собой, сочетающем конформизм с привычкой к вольнодумию, точнее ? «вольно-житию». Пристальное бытописательство органично сочетается у Азольского с ориентацией на дискурс современной экзистенциальной прозы.

Далее читайте в номере рассказы Натальи Смирновой «План огорода».
Эксклюзивно-«смирновский» вариант современной женской прозы ? умной, точной, всегда неожиданной; цепкой к деталям и быта новорусской жизни, и метафизики психологических движений современника ? в рассказе «Соседки», написанном от лица молодой женщины, которая себя и свою судьбу выстраивает самостоятельно. Второй рассказ «План огорода» ? о непредсказуемости любви.

Далее в номере рассказ Бориса Гайдука «Макароны по-францискански». Из «Книги о еде»
Рассказ, написанный в изобретенном автором жанре историко-гастрономического повествования ? монолог странствующего монаха-францисканца, готовящего макароны из приношений прихожан, и размышляющего попутно о еде, о жизни, о вере, об истории и о природе человека; неожиданный сюжетный поворот автор приберегает для последних фраз рассказа.

Следующий материал журнала Женя Снежкина «Люблино. Городской романс».
Лирико-физиологическое описание современной городской жизни на материале московской провинции ? бывшей промзоны, ныне спального района Люблино: «…унылые пятиэтажки серого кирпича, улицы ? параллели и перпендикуляры, чахлые деревья, дым Капотни над горизонтом. Отсутствие архитектуры здесь ? норма жизни. Из-за того, что люди тут живут в контексте промзоны, все время кажется, что не хватает солнца»; «Люблино влюблено в Марьино. Граница между ними ? Краснодарская улица. Вечерами люблинцы по одному или кучками собираются у границы. Стоят, задумчиво пьют пиво, смотрят на Марьино. Там красивые многоэтажные дома улучшенной планировки, там неоновые огни, бары, поликлиники и школы, магазины, много магазинов, там чистота и порядок, там на улицах и во дворах есть освещение, там самый распространенный вид преступлений ? квартирная кража, а не уличный разбой … Так и стоят они, зачарованные, в мечтах и нерешительности и не переходят на другую сторону улицы, если только в ночной ларек за пивом, а потом сразу обратно».

В разделе ПОЭЗИЯ:
Подборки стихотворений Дмитрия Быкова «На стыке умиления и злости», Марии Галиной «Кто не спрятался, пусть не винит», Владимира Губайловского «По поводу мокрого снега (тетраптих)», Бориса Клетинича «Чтобы жизнь пообсохла», Марина Бородицкая «Еще ведь и чаю не пили». Из последней:

Давайте из жизни пока не уйдем,
давайте побудем немного:
пусть мокнет в окошке фонарь под дождем
в кокошнике нежного смога.

Давайте еще поскучаем чуток,
на двери поглядывать бросьте:
когда-то еще завернем на часок
в такие уютные гости? Здесь можно беседой тоску заглушить,
обдуть фолианты от пыли:
И молвит хозяйка: «Куда вам спешить?»
Еще ведь и чаю не пили

В рубрике ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИЯ ПОЛИТИКА:
Читайте материал Эдуарда Зибницкого «Монархический принцип и власть»
Автор предлагает не путать монархию и тоталитаризм ? он показывает, что монархическая система, которую наши современники, затосковавшие по «сильной руке», отождествляют с тоталитарной, содержала в себе, кроме всего прочего, еще и правовое содержание ? «…в России такая модель пока невозможна. Невозможна, поскольку отсутствует монархическое сознание, которое, по справедливому замечанию Ивана Ильина, есть особая правовая традиция. Монархическая традиция в России не успела перейти в стадию конституционной монархии ? помешал 1917 год, но общественное сознание было к этому переходу готово. Теперь же нация слишком хорошо запомнила уроки ?отца народов?, а в анархические 90-е слишком хорошо усвоила легитимность силы, чтобы принять и понять конституционную монархию, требующую очень тонкой правовой культуры, даже своеобразного аналитизма общественного самосознания…»

В рубрике ДАЛЕКОЕ БЛИЗКОЕ:
Представлена статья М. Краснова «Этот странный гражданин» (Вокруг «Дяди Степы» С. Михалкова).
Культурологическое эссе о «Дяде Степе» как архетипе советской литературы ? «…герой воплощает новый тип ? советского человека. Он появляется всегда там, где нужно, и выполняет функцию, актуальную на данный момент: раздвижной лестницы, семафора, светофора, подъемного крана. Он не наделен никакими личными качествами, он не добрый, не злой, не вспыльчивый, не влюбчивый. Его единственная социальная характеристика ? применимость в городских условиях. Вещный мир, окружение, коим определяется обычно литературный герой, тут разрежен, почти пуст» и т.д.

В рубрике ОПЫТЫ представлены:
Игорь Клех «?Евгений Онегин? и просто ?Онегин?».
Размышления об английском фильме «Онегин», поразившего автора «именно в силу своей невозможности. После всех бескрылых или фантастически фальшивых западных экранизаций русской классики (»Война и мир«, ?Анна Каренина?, ?Тарас Бульба?, ?Доктор Живаго? и пр.) я впервые видел фильм, пытающийся воспроизвести не букву, а дух и смысл ? пусть в очень усеченном виде». Причина успеха автору видится еще и в том, что нынешнее устройство британской жизни еще сохранило представление об аристократизме, финал «предсмертного цветения» которой запечатлен в «Евгении Онегине».

Анна Новомлинская «Жди меня, Лили Марлен!»
Об истории одного мирового шлягера ХХ века ? немецкой песни «Лили Марлен», сочиненной в годы Первой мировой войны и ставшей популярной в годы Второй. «Она была переведена на сорок восемь языков, в том числе на латынь, и звучала по разные стороны фронтов Второй мировой войны. Популярность ?Лили Марлен? в войсках и немцев, и их противников сравнивают с успехом песни ?Катюша? или стихотворения Симонова ?Жди меня? у советских солдат».

В рубрике МИР ИСКУССТВА читайте статью Феликса Новикова «Пять архитектурных сюжетов».
О тенденциях в современной русской (московской) архитектуре и о том, как смотрится русское зодчество в контексте сегодняшней мировой архитектуры. Автору удалось обнаружить в «цветении новорусской архитектуры», казалось бы, тотально сокрушающем исторический облик города Москвы, несколько объектов, которые могут вызвать сдержанный оптимизм.

В рубрике КОММЕНТАРИИ представлена статья Аллы Латыниной «Видел я, как зло красиво, как занудливо добро».
Размышления автора над материалами культурологического сборника «Дозор как симптом» о феномене самого фильма, о трилогии Лукьяненко, а также, о взаимоотношениях нашей критики с явлениями массовой культуры ? «Философ попробует понять, какие идеи, какая мифология воплощены в фильме, ставшем знамением времени. Социолог будет искать ответа на вопрос, в чем причины массового успеха, но не обличать вкусы общества. Его дело не воспитывать, а описывать и понимать. И лишь литературный критик не владеет инструментом анализа явлений массовой культуры. У него есть только арсенал обличительной риторики. Блистательный теоретик искусства Борис Гройс считает возможным и нужным серьезно и уважительно говорить о трилогии Лукьяненко, применяя тонкий философский инструментарий, а литературное сообщество от разговора об этих романах брезгливо уклоняется».

Далее в номере раздел ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА, где вы найдете статью Ирины Сурат «Три века русской поэзии. Ласточка».
Автор продолжает начатое в ноябрьском номере 2006 года свое чтение русской поэзии как единого текста ? «Стихи живут и вступают во взаимодействие друг с другом и с нами независимо от воли поэтов, а иногда и вопреки ей ? подобно птицам, вылетающим на свободу из родительского гнезда». В новой статье анализируется смысловое и художественное наполнение образа ласточки в стихах Державина, Фета, Мандельштама, Ходасевича, Набокова, Заболоцкого.

В рубрике РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ:
Сергей Беляков «Цветок зла» ? о рассказе Ольги Славниковой «Басилевс»; Ирина Василькова «Что может быть уютнее бездны отчаяния…» ? о книге стихов Елены Елагиной «Как есть»; Никита Елисеев «Полный Стоппард» ? о драматургической трилогии Тома Стоппарда «Берег Утопии»; Татьяна Касаткина «Глаз европейского христианства» ? о книгах Леон Блуа «Кровь бедняка. Толкование общих мест. Душа Наполеона. Избранная проза»; Поль Клодель «Глаз слушает»; Шарль Пеги «Избранное. Проза. Мистерии. Поэзия».

И завершает номер рубрика ЗВУЧАЩАЯ ПОЭЗИЯ вучащая поэзия Павла Крючкова, о «Звучащее собрание сочинений» (mp3) Корнея Чуковского и кинообозрение Игоря Манцева, о фильме режиссера Дмитрия Месхиева «Семь кабинок».


ОКТЯБРЬ

Всякое периодическое издание, а ежемесячный журнал тем более, упорядочивает литературный процесс: становится видна не только динамика творчества того или иного писателя, но динамика самого времени литературы, сгущающегося в смысловых точках дат. Радостнее прочих дат ? юбилеи.
Этот номер, как раз посвящен двум юбилеям! Один из юбиляров ? поэт Игорь Иртеньев. Поздравляя его, авторы подборки «Друзья о поэте» все, как один, старались быть оригинальными. Тем более, что и сами они не аналитики, а художники, и не говорить слова простые было, кажется, делом их творческой чести.
Евгению Бунимовичу удалось поздравить Иртеньева настоящим, умным, точным критическим эссе. «Бедный рыцарь Иртеньев» представлен им как продолжатель «нравственных» и «гражданственных» традиций русской поэзии. Играет в подражание стилю Иртеньева Александр Кабаков. Кульминация его эссе «Мое почти всё» ? история о том, что помирило Александра Абрамовича и Игоря Моисеевича, интеллигентски ругавшихся по политическим вопросам. Юрий Арабов из всех рассказчиков наиболее строг: в полном соответствии с заголовком своих размышлений «Икс и Игрек на фоне истории», он оплакивает ушедшее время «литературы как культурного явления» и, кажется, по-хорошему удивлен решимостью, с которой Иртеньев «кинулся в пучину масс-медийных средств». В то время как многие его литературные ровесники, не выдержав накала перемен, «согнулись и перестали творить». Подводит итог спокойный и категоричный Юрий Норштейн, так и заявивший: «Не знаю другого поэта». В смысле, другого такого, кто так вольно дышал совокупным текстом русской литературы.
Авторы подборки оставили еще и ряд афористических определений творчества Иртеньева. «Его литература ? следствие живущей жизни, а не доживающей» (Норштейн). «Он оказался бойцом» (Арабов). «Он потому и поэт, что чуть что ? по зубам» (Кабаков). «Часто Игорь делает стихи крепко, ладно, но ? понятно как. А вот иногда ? непонятно как. Эти ? самые главные» (Бунимович).
В этом номере читателя также ждет объемная подборка новых стихов Игоря Иртеньева «С названьем кратким ?ru?».

Второй юбиляр апрельского номера ? Андрей Битов. «Если мы уж так любим круглые даты, то отмечаем нынче не 170-летие гибели Пушкина, а 170-летие рождения Лермонтова. Такова цена непрерывности текста русской литературы». Так в канун собственного семидесятилетия Битов завершает эссе «Дуэль Лермонтова и Пушкина». Но на самом деле этой фразой лишь начинается разговор на тему, едва ли не самую болезненную для русской литературы: почему Пушкин и Лермонтов были два разных человека, а не один?
Череда мистических совпадений в жизни обоих не одного исследователя ставила перед аномалией сходства судеб и преемственности поэтик Пушкина и Лермонтова. Чисто научной мотивировки для разговора на эту тему пугающе мало. Зато сколько мотивировок метафизических и интуитивистских! Битов, отказываясь от жанра историко-литературной статьи, пишет, по сути, рассказ: в нем героями становятся и Пушкин, и Лермонтов, и сам автор, и даже оппонент автора ? некий чудаковатый филолог Боберов, похожий на Портоса. Сюжет «Дуэли Лермонтова и Пушкина» как раз и складывается из взаимоотношений этих четверых небезразличных друг другу людей: пуля Дантеса попадает в Пушкина, проходит его насквозь и попадает в Лермонтова, чтобы через почти двести лет долететь до Битова.
Потому что каждый исследователь Пушкина становится немного Пушкиным. А каждый второй исследователь Пушкина ? исследователем Битова, как бы принявшего на себя послесмертие поэта.
«Дуэль Лермонтова и Пушкина» ? произведение живое и веселое. Полное коротких рукопожатий с Золотым веком, отчего по большому счету он и становится Золотым. А вовсе не потому, что там и тогда жили и сочиняли реальные Пушкин и Лермонтов ? вполне возможно (кто теперь знает наверняка?), скучные и бронзовые люди.
Отдел литературной критики присовокупил к публикации Битова квартет материалов, посвященных творчеству писателя.
Ирина Сурат в статье «Слишком реальные сны» рассуждает о нарративных стратегиях Битова и о том, что «Преподаватель симметрии» ? роман, распечатанный по главам в журналах и авторских сборниках, ? уникальное для мирового романного опыта произведение истинного западного образца. Эллен Чансес в статье «Экология человека» пишет об «экологии» как ключевом понятии творчества Битова. «Экологию» Чансес понимает как тотальную взаимосвязь всех жанров, в которых работает Битов (романы, рассказы, эссе, стихи и «путешествия») и структурный принцип построения произведений в каждом жанре, где все части соответствуют друг другу, как если бы это был живой организм.
Но важнее другое определение «экологии», самое важное для Чансес ? единство всех царств природы, вместе и по отдельности стремящихся к более важному единству с космосом. А человек ? вечный посредник в цепи эволюции ? одинокий, не понимает ни языка птиц, ни мимики растений.
Собственно битовское тут уходит на второй план, и остается только вселенская трагедия разобщенности жизни на Земле.
Статья Марины фон Хирш «Иллюзия бесконечности. О новаторской поэтике комментария в творчестве Андрея Битова» ? подробный разбор приема метаповествования в творчестве Андрея Битова. Фон Хирш со всей филологической серьезностью пишет о гиперзамысле и о том, что битовские рассказы, стихи, эссе и романы не стоит читать отдельно, а стоит читать все вместе и сразу. Ибо все они есть нечто иное, как метакомментарии друг к другу.
Эссе одной из известных переводчиц прозы Андрея Битова Розмари Титце «О вкусе к переводу» вырастает из наблюдения: «…увы, не только русскому писателю нужно жить долго, иногда и переводчику русского писателя тоже».
Именно благодаря переводу на другой язык становятся понятными многие ключевые особенности стиля писателя. Так, Битову, по словам Титце, свойственен «некий understatement, о серьезном говорится якобы небрежно или жаргонным словцом». А переводчику, взявшемуся за этот understatement, не избежать радости познания в путешествии по битовскому миру.
Метаповествование ? прием достаточно распространенный и сам по себе не феноменален. Но Битов из всех русских прозаиков пользуется им, пожалуй, наиболее лирично и легко. Будто бы все его вещи ? немного стихи. В то время как другой автор апрельского номера Николай Климонтович, смешивая времена и пространства, разделяя голос рассказчика между героями своих романов и повестей, привержен прозе и только прозе.

Почти ровно год тому назад ? в мартовском номере журнала ? опубликовали книгу Николая Климонтовича «Последние назидания». В апрельском номере этого года ? вторая и заключительная часть «Назиданий», герой которой повзрослел и вступил в мир подростковых надежд и искушений. Климонтович, хотя и пишет на дыхании большой прозы, разбивает сюжет на ритмичные, внутренне завершенные эпизоды, каждый из которых становится главкой со своим оригинальным названием. И все названия будто бы специально начинаются со слова «Как…»: «Как сыграть принца», «Как грибы сушить», «Как не бояться высоты». С помощью этого Климонтович и достигает интонации назидания ? дружеского совета, усиленного жизненным опытом героя-автора, зачастую трагическим и комическим одновременно.
И, конечно же, Климонтович в «Последних назиданиях» не может обойти вниманием тему любви, дающую простор для портретных зарисовок, иронических отступлений о художественном быте девяностых и жизни альтернативной столицы нашей родины Ленинграда-Санкт-Петербурга-Питера. Но в отличие от прозы Климонтовича более раннего периода «Последние назидания» полны любви искренней и даже наивной, лишенной горечи узнавания и повторения чувства.

Роман воспитания, по какой-то причине всегда волнует читателя особенно. Вероятно, потому, что герой такого романа хотя бы на бумаге, но может воспитаться в хорошего человека. Хорошего основательно и бесповоротно: «Детей учат чему угодно, только не порядочности», ? развивая эту мысль Блэза Паскаля, Вячеслав Пьецух в своем новом прозаическом эссе «Пособие по воспитанию хорошего человека» предается, с одной стороны, абсолютно практическому, а с другой ? абсолютно утопическому занятию. Составляет пособие по воспитанию природного интеллигента, славного малого, чьи недостатки, вроде происхождения из простой семьи, переменного пьянства и чрезмерного увлечения прекрасным полом, с лихвой компенсируются практическим житейским идеализмом, романтическим настроением, возвышенными мыслями и благородными побуждениями натуры.
Попытка вывести формулу воспитания хорошего человека заводит Пьецуха в темные комнаты собственного детства и юности, позволяя именно там искать и находить материал для обобщений. Любопытно, что «хорошим человеком» у Пьецуха становится непременно и только Мужчина. В то время как Женщина ? изначально «хороший человек», и происхождение ее «хорошести», во многом благодаря авторитету бабушки героя-автора, не вызывает никаких сомнений.

Герои рассказов еще двух авторов журнала ? Александра Иличевского и Станислава Минакова ? тоже воспитаны в по-своему хороших людей. В новом рассказе Иличевского «Горло Ушулука» герой стремится обогнать видимость, взглянуть бытию в лицо. «Он, кажется, потому так внимателен и нежен к прелести мира, что в каждой его детали видит свидетельство Абсолютной, однажды закрутившей этот вихрь смертной красоты, метафизической Воли. Каждый шаг героя видится роковым. Он словно проживает искушение смертью, небытием ? переступить грань, зайти за зримое уже теперь».
Рассказ позволяет себя понять и в мистическом, и даже в морализаторском ключе. Но лучшее ? это напитаться тем «небытием заброшенности», которое так ярко переживает герой: «Мне все казалось, что я еще лечу над островом по грудь в траве, и река до неба вокруг встает неподвижным агатовым валом, рядом с которым жутко от довлеющей тягости пучины, ? и суводь дышит, и солнце садится мне прямо в темя…»

«Нежный Плотов» Станислава Минакова ? редкий ныне случай мужской прозы о любви. Лирической мужской прозы. Рассказ выдержан в единой молитвенно-взволнованной интонации. Плотов ? «нежный», умеющий погрузиться в «смещенное состояние чувств», отдаться «звонко-тревожному нутряному вибрированию» при встрече с давней любовью.
Рассказ Минакова манит и нас, и героев близкой осуществимостью счастья ? но все никак не осуществит его. «Любовь? Какое странное, удивительное, неожиданное, неувядаемо новое, ничуть, ничем не запачканное слово. … И разве можно назвать похотью, низвести лишь до звериного, не поднимающегося выше пояса, эту космическую нежность, которой нет ни описания, ни объяснения и которая вздымается из неведомых глубин ? даже в том, кто забыл и помышлять о ней! ? Вот он ? промысел Божий, в этом глотке бытия, ибо ничего нет слаще нежности».
Героями Иличевского и Минакова стали романтики, люди чрезвычайно тонкой душевной организации.

Следующая в журнале статья Александра Архангельского «Свободы деятель пустынный» располагает всеми шансами заново открыть полемику о российской интеллигенции, так остро и часто вспыхивавшую на страницах толстых журналов в 1990-е годы. Тогда поводом к ней служили, конечно, реформы ? слом прежней государственности, а вместе с ней и прежних практик сосуществования власти и интеллигентов, интеллигентов и новых интеллектуалов, интеллигентов и новой, нерефлексирующей элиты общества. Архангельский нащупывает главную культурную тенденцию годов уже нынешних, нулевых. Противостоят друг другу и одновременно друг без друга не могут не интеллигенция и власть, не даже интеллигенция и капитал, ? а интеллигенция и работа.
Автор размышляет о Необходимости и Свободе. В обществе победившей Необходимости, в эпоху культа продуктивности и успеха интеллигенция более чем когда-либо ? не у дел. И в то же время более, чем когда-либо, способна понять свое настоящее предназначение. Архангельский не позволяет сбить себя с толку историей вопроса и читателю не дает заблудиться в трех соснах. Он ясно видит и суть интеллигентства, и смысл этого удивительного духовного явления. Архангельский ? из тех редких исследователей, которые точно уловили главное: интеллигенция «невидима, нестратифицирована: Она неуловима ни в одни социологические сети». А значит, к ней применимы требования и претензии философского уровня.
Иллюстрацией к статье Архангельского вполне могло бы стать творчество Виктора Пивоварова, о котором в своем искусствоведческом эссе «К истории одного цвета. Неправдоподобные отрывочные заметки» пишет Кирилл Кобрин. Это эссе посвящено недавнему московскому вернисажу художника и выходит за рамки рецензии, превращаясь в живое философское размышление о феномене желтого цвета в русском искусстве, в том числе и в литературе Серебряного века.

А закончить анонс апрельского журнала хочется стихами. Ирина Ермакова с подборкой «А у нас в Японии. Стихи из книги ?Алой тушью по черному шелку?»:

Волненье отлива.
Пристально следит за мной
маленький краб.
Глаза его полны
соленой водой.

* * *
Между войной и любовью
бегает ненаглядный
в поле,
где распустилась буйно
священная конопля.

* * *
Прерванный сон свиреп:
град барабанит в крышу,
в ловушке скулит лисица,
вечность гудит в ракушке.
Спи, моя радость, дальше.

МАЙ


ЗНАМЯ

Сергей Гандлевский, открывающий майский номер журнала, представлен всего лишь одним стихотворением, вместившем в пяти четверостишиях судьбу поэта:

Ни сика, ни бура ни сочинская пуля ?
? иная, лучшая мне грезилась игра <…>
Вот, думал, вырасту, заделаюсь поэтом <…>
Но, знать, меж дачных баб, урча, слонялась фея ?
ты не поверишь: всё сбылось.

Тема следующего материала номера рассказа Петра Межирицкого обозначена в заглавии: «Долгий преферанс сорок второго года». Пятеро офицеров, оказавшихся после неудачных боев на Северном Кавказе на маленькой лужайке над пропастью, которая представляет собой идеальную западню: «впереди и сзади обрыв, слева скала, сзади противник…». В этой западне они ожидают удобного часа, чтобы покинуть ее. Ценой жизни лейтенанта Тоца, оставленного в охранении, видимо, спасаются. Среди игроков ? кавалерист Нарумов.

Далее в журнале Елена Фанайлова публикует подборку стихотворений «Русский мир». Особенности ее поэтической речи можно продемонстрировать стихами на заданную тему:

Кто выступит за русский мир? ?
Дурак, юродивый, мартир? ?
Он подлежит развоплощенью,
Как хор сорок, как сорок
Дней молитвами святых…

Герой следующего рассказа, представленного на суд читателей, букеровского лауреата Дениса Гуцко «Сороковины» заказывает в церкви панихиду на сороковой день смерти отца, умершего в одиночестве. Сын вспоминает о нем с некоторым насилием над собой: «и обряд, и церковь, и сам отец в общем-то чужды ему».

Следующий материал майского номера стихи Алексея Цветкова «имена любви» создают особую ауру ритмом тихого, неостановимого бормотания:

годы воды нарастая несла весна
луковым древком пела в реке плотина
следом стелилась по небесам тесьма
инверсионным и воплем локомотива…

Мотивы первой любви и первой ревности переплетены в повествовании Льва Усыскина «Длинный день после детства», которое продолжает данный номер журнала. Скрепляет их рассказ о Петре Первом, поведанный незаурядным учителем истории влюбленным старшеклассникам.

Впервые в «Знамени» с большой стихотворной подборкой «Невесомость» выступает Александр Анашкин. Поэт виртуозно владеет словесными конструкциями:

Однажды утром караул устал.
Переходя границы сновидений,
солдаты становились легче тени,
сильнее стали, вложенной в устав.

В основе сюжета следующего рассказа в журнале Анны Бердичевской «Соляной столп» ? исповедь грешницы, не устоявшей от курортного романа, соседке по купе в плацкартном вагоне. Где ж еще исповедаться русскому человеку?

Далее новая рубрика журнала «Знамя» ? «Карт-бланш». Здесь постоянные авторы, известные прозаики, поэты, критики представляют читателям новые имена. Критик Евгений Сидоров знакомит вас с Екатериной Донец. Её вещь ? диалоги «Фидель». Диалоги проходят в интернет-сети между девушкой Сашей и ее бывшим возлюбленным бизнесменом Ульяновым.

Под рубрикой «Non fiction» печатается продолжение воспоминаний Руслана Киреева (см. «Знамя», 2006, N 3, 10) «Пятьдесят лет в раю». Здесь передается атмосфера литературной жизни в 1978-1982 годы.

В разделе журнала «Свидетельство» опубликованы воспоминания военного переводчика Сергея Тураева «Билеты на ?Лоэнгрина??. Спектакль был назначен на 27 июня 1941 года.

Рубрика номера ?Непрошедшее», где Лазарь Лазарев рассказывает о встречах с Владимиром Богомоловым в мемуарной статье «В литературе тоже есть породы».

Далее читайте в рубрике «Время и место», которая тоже оказалась мемуарной. Здесь напечатан рассказ Владимира Найдина «Концерт союзников». Германия, Зона советской оккупации, лето 1945 года.

Далее в журнале представлен очерк Максима Осипова «В родном краю», где автор делится с читателем мыслями об оскудении малых городов публикуется в разделе «Нестоличная Россия».

Под рубрикой «Пристальное прочтение» вы найдете «Этюды о Мандельштаме» Ирины Сурат.

Герой статьи Дарьи Марковой «Величина постоянная» ? Андрей Немзер. Ему и посвящена майская рубрика журнала «Nomenclatura».

В разделе «Наблюдатель» Александр Уланов рецензирует книгу Евгения Бунимовича «Ежедневник»; Леонид Костюков представляет читателю «Стихи для меня» Петра Вайля ? личную антологию известного критика и эссеиста; с книгой Самсона Магиевского «Другие немцы» о тех, кто спасал евреев от нацистов, знакомит Юрий Колкер.

Под рубрикой «На другом языке» в данном номере журнала читатели могут познакомиться с переводом рецензии Майи Ульрих на книгу Марселя Райх-Раницки «Ответы на 99 вопросов».

Под рубрикой «Симптом» Валерий Черешня размышляет над странным явлением: критики готовы провозгласить гениальными стихи только за то, что они непонятны.

О сетевой мифологии рассуждает Мария Галина в своей персональной рубрике «Арахна».

Александр Агеев в своей рубрике «Предъявите контекст» обнаружил удивительный феномен: о «Записках из подполья» Достоевского и о Ницше одновременно заговорили в самых разных журналах, чем и спешит поделиться с читателями.

И завершает номер как всегда рубрика «Ни дня без книги» Анны Кузнецовой.


НОВЫЙ МИР

Читайте в разделе ПРОЗА:

Два рассказа Андрея Битова «Человек, который видел Баха», «Стук-грек».
«Автобиографическая» проза ? «Очень много можно делать лежа! Проснуться одному. Темно. Определиться на местности, не зажигая света: из долины доносится пять отсыревших ударов пяти швейцарских часов, за окном шуршит дождь. Снова пытаться уснуть и не уснуть. Вспоминать сон. Лежа метать носовые платочки в корзину для бумаг, лежа пописать в баночку, лежа сделать типа гимнастику? наконец, лежа можно записать сон или мысль. Но мысли нет. Сон был сразу послевоенный, я в нем был почему-то старше брата (а он на пять лет меня старше). Очень хотелось есть, что немудрено в военное время. Лежа можно даже поесть ? надо только одной ногой встать на коврик, дотянуться до бесшумного холодильничка ?Сибирь?, достать оттуда кефир и банан (помогает от депрессии) и снова спрятать ногу под одеяло. Не попасть шкуркой (судя по звуку) в корзину, темно. Все-таки включить свет, опять же лежа (он предусмотрен у изголовья), все-таки поднять с полу тетрадь для записей? Лежа можно было бы и закурить, но это уже двумя ногами? и лежа нельзя сварить кофе! Нет, я не инвалид какой-нибудь! Семь утра. Я пью кофе, курю и пишу вот этот документ».

Далее в журнале окончание романа Анатолия Азольского «Посторонний». Анонс в предыдущем обзоре.

Читайте следом Дмитрия Бавильского «Мученик светотени». Из цикла «Праздные люди».
Повествование выстраивает лирико-ироническое описание-репортаж с боГатой («г» ? с расскатом) новорусской свадьбы друга, бывшего сослуживца, ныне лондонского бизнесмена, устроенной в петербургских дворцовых пригородах (мерседесы, карета, фраки, венчание, гражданская церемония в Камероновой галерее Царского Села, свадебное застолье в Павловском парке, танцующие балерины, поющий Хиль, костюмированный бал и т.д.), внутри которого ? описания свадьбы ? прочерчена история взаимоотношений автора с Петербургом, куда девятилетним школьником отец привез его с Урала показать картины в Эрмитаже, и куда он вернулся через годы в составе мучительного и прекрасного любовного треугольника. Где висят заворожившие автора еще в детстве картины «мученика светотени» Рембрандта, на полотнах которых свет с годами съедается тенью, и потому нужно торопиться их увидеть: «что-то, видимо, с ними происходит, источники света пересыхают, как родники в горячей пустыне» ? текст написан вот этим, пока еще оркестрованном элегичной интонацией, предчувствием, что процесс, где иссякает свет, что касается не только живописных полотен.

Далее в номере повесть Леонида Костюкова «Мемуары Михаила Мичмана».
Литературные фантазии на темы мемуаристики ХХ века с повествователем, помнящим предвоенный Петербург и Аню Ахматову, выпивавшим в России с Куприным, во Франции ? с Буниным, деливший номер в константинопольской гостинице с Поплавским, перебрасывавшийся фразами с Куртом Воннегутом в нью-йоркском «Макдоналдсе». Записывающий остроты Льва Рубинштейна и размышляющий над дизайном мобильника, приходит к заключению, что фигура беллетриста, пытающегося что-то присочинить к фантастическому ХХ веку, смехотворна: «Это столетие преподнесло нам такую россыпь волшебных сюжетов, такой ворох человеческих экземпляров, что куда там самой разнузданной фантазии! Если бы саркастичный демиург дежурил в палате желтого дома и добросовестно воплощал мозговые миазмы неизлечимых больных, я думаю, получилось бы нечто вроде ХХ века. А вы говорите, художественная проза. Самая почва из-под нее вымыта».

Читайте далее в журнале серию рассказов Игоря Алексеева «Как умирают слоны», «Записки из бутылки».
Сюжеты рассказов определяются ситуацией повествователя, который знает, что умирает от рака, что времени у него осталось очень мало, и забыть об этом он не может ни на минуту ? не позволяют постоянные боли; и терпеть и делать вид, что ничего не происходит, невозможно «Долго не выдержишь: неделю ? две. Может быть, месяц. Но лучше открыться. Жаловаться, плакать, выть от боли и страха. Двигаться как-то. Обязательно писать. Я и буду это делать, понимая, что это уже не литература, а записки, которые писали потерпевшие кораблекрушение. Засовывали в бутылку, которую, может быть, опустошили накануне вечером. До урагана или до посадки тела корабля на клыки рифа. Запечатывали и бросали в море. Почта такая. Почта отчаяния».

В разделе СТИХИ:

Подборки стихов Светланы Кековой «Сквозняк иного мира», Анатолия Наймана «Бумажный планер», Сергея Стратановского «Незримый крест», Бахыта Кенжеева «Детский метроном», Марии Ватутиной «Обратный билет», Юрия Кублановского «Евразийское» из последнего «Элегия сада Монсо»:

Молоко тумана; листва в коррозии
и её ж на ветках ещё ошмётки.
С хладностойкими, очевидно, розами
деревцо, распятое на решётке.
Осень ? это всегда анархия.
Двадцать лет тому, а кажись, что давеча
Бродский тут бубнил: «Не моя епархия,
извините, деятельность Исаича».

Много меньше стало в Монсо под снегом
занимающихся спортивным бегом.

?Через год с копейками ход истории
на глазах убыстрился, словно в сказке,
а точней, какой-то фантасмагории,
к неизвестной только глупцам развязке.
Так что я спешу, твою руку трогая ?
как ты их осенью согреваешь? ?
досказать посбивчивей то немногое,
о чём ты ещё не знаешь.

В рубрике МИР ИСКУССТВА читайте:

Татьяна Касаткина «Пространство картины и икона в пространстве».
Попытка разрешения споров философов и искусствоведов о картине и иконе ? «разница есть, и в самом первом приближении она определяется следующим образом: икона представляет нам лицо или событие в вечности, картина ? лицо или событие во времени. Эти два типа изображения, очевидно, соответствуют двум типам откровения, данным человеку».

В разделе ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА

«Казус Даниэля Штайна». Обсуждение романа Людмилы Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик» ? «Три автора, автономно, не читая друг друга, высказавшиеся о романе Улицкой, в сущности, не расходятся между собой ни в оценке самого романа, ни в оценке его героя; даже склонны цитировать одни и те же места, видимо, действительно попавшие под акцентуацию писательницы. Общий глас: роман ? идеологический (»богословский«или «антибогословский» ? в данном случае одно и то же), все в нем приспособлено для прямого выражения взглядов его создателя. Ну а герой его ? утопист, впрочем, привлекательный своим человеческим обликом. В этом едином вердикте разнится лишь тональность ? от нейтрально-констатирующей в первом случае и сочувственном ? во втором ? до негодующе-печальной в последнем» (из послесловия Ирины Роднянской «P.S. В сухом остатке»).
Сергей Беляков «Дон Кихот из Хайфы». «Для меня книга Улицкой ? это разумное, грамотное, хорошо обоснованное оправдание национализма. Не обязательно национализма еврейского, еврейский национализм здесь лишь частный случай»; «Слияние церквей невозможно, поскольку невозможно слияние народов. С каждым народом ?Бог говорит на его языке?, а переводчиком между евреями и русскими, греками и литовцами может стать только праведник, подобный Даниэлю Штайну. Но и он останется только переводчиком, ему не под силу преодолеть национальные различия, да он сам, не желая противиться ни Божественному замыслу, ни собственной природе, к этому не стремится. Мир погибнет без праведников, но не в силах праведника изменить человеческую природу».
Михаил Горелик «Прощание с ортодоксией». «Нерв романа ? христианская рефлексия, поиск подлинного, не отягощенного историческими напластованиями христианства, христианских корней. Протагонист ? еврей, живущий в Израиле. Ну так что же? Какой-нибудь русский православный в Питере или испанец-доминиканец в Барселоне могут мучительно размышлять о том же самом. Понятно, что подобного рода поиски с неизбежностью приводят в иудаизм эпохи второго Храма. Но проблема все-таки специфически христианская, еврейство героя добавляет разве что обертоны».
Юрий Малецкий «Роман Улицкой как зеркало русской интеллигенции. Любительский опыт апологетики Церкви ?от противного?». «?Эта книга полезна и поучительна в высшей степени. Полезна ? потому что это социологический опрос, лакмусовая бумажка: как понимает средний и высший слой русской интеллигенции, элита России, что такое настоящая Церковь и кто такой Христос. Читала ли наша элита, среди которой многие объявляют себя верующими христианами, вот они-то на моих глазах первые восхищаются Даниэлем Штайном, ? заглядывала ли она хотя бы в Евангелие? А поучительна ? зане показывает, как нельзя верить. И как нельзя думать, нарушая законы думания и продолжая думать, что ты ? думаешь».

В рубрике РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ представлены:

Александр Агеев «Гражданин убегающий» ? о новом романе Владимира Маканина «Испуг»; Виктор Куллэ «Апофеоз неактуальности» - о книгах Давид Самойлов «Стихотворения»; Алла Марченко «Любовный быт Серебренного века» ? о книге Александра Корина «Любовь и страсть Серебряного века»; Ольга Канунникова «Только детские книги читать?» - о книге Мирона Петровскоего «Книги нашего детства».

Рубрика номера КНИЖНАЯ ПОЛКА Павла Крючкова:

«Сооружая детскую полку, подбирая книги, предназначенные для тех, кому еще только предстоит стать ?взрослыми?, я перестал наконец ревновать российских детей к Гарри Поттеру. Меня, как ни странно, сначала успокоило то, что наши ?детские? (или как их там ни назови) писатели все-таки пока еще не работают в режиме глобальных проектов, рано или поздно изживающих самое себя? Потом я понял, что дело ? в тайне ? старомодной и интернациональной. Как происходит этот таинственный естественный отбор приживания ? Бог весть, что бы ни писали задним числом критики, социологи, психологи и историки. Чтобы герою выжить и служить нескольким поколениям, он должен родиться народным, тут его не убьешь, его судьбу определят сами дети».

В рубрике ТЕАТРАЛЬНЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ Павла Руднева размышления о спектакле «Последние» Максима Горького, режиссер Вячеслав Кокорин (Театр юного зрителя, Нижний Новгород. Премьера 29 ноября 2006 года).

Завершает номер кинообозрение Натальи Сиривли «Все могут короли!»
О фильмах «Королева» Стивена Фрирза и «Последний король Шотландии» Кевина Макдональда, которые «объединяет не только упоминание монархического титула в названии, фамилия сценариста Питера Моргана, полудокументальная основа и то обстоятельство, что исполнители заглавных ролей Хелен Миррен и Форест Уиттакер в этом году получили ?Оскара?. Обе картины ? о судьбах <?людей империи> после ее распада; и конкретно ? Британской империи».

 наверх